Фактор умолчания  - Александр Плетнёв

Это была последняя ракета.

Минуты спустя, как по мановению волшебной палочки, вырубило радиоэлектронное подавление.

Впрочем, и «яки» уже погнали прочь пару «проулеров», что «трудились» на поприще постановки помех.

Заложив циркуляцию, ринулся на полном ходу на свою охоту и удачу СРК «Ретивый».

По эскадре вовсю глядели во всевозможных диапазонах, частотах и спектрах, ожидая очередного выкидона со стороны противника (только сунься!).

С момента ракетной атаки прошло пять… десять… двадцать минут, и повторной, которую тактически грамотно было бы провести незамедлительно следом, очевидно, уже не предвиделось.

А одновременно со всем этим шла спасательная операция – под водой все же произошла своя невидимая трагедия.

На глубине ста метров в районе гряды островной дуги Рюкю дизельная лодка Б-143[158] столкнулась с американской субмариной.

Повреждения оказались серьезными, и все попытки всплыть (продувкой балласта, используя рули глубины на подъем) оказались тщетными.

Лодка еще протащилась по инерции и легла на дно.

До поверхности оказалось сорок метров, что позволило хотя бы спасти команду, аварийно покидая борт через торпедные аппараты.

Вышли не все. Одиннадцать членов экипажа погибли.

Это была вторая потеря в походе, и более существенная для советского флота.

* * *

Уже потом при «разборе полетов» и анализе всего этого скоротечного сражения установили, что как минимум две подлодки противника удалось вспугнуть с атакующего рубежа.

Напрямую здесь была заслуга «Петра Великого», по результату трижды скинувшего наводку на пост ПЛО эскадры. ГАК «Полином» давал фору любой другой акустической станции, что сейчас стояли на других советских кораблях, «беря» чужие ПЛ на запредельных дистанциях! Даже угадав «акустические портреты» американских «трешеров»[159], «вбитых» в компьютер комплекса.

А вот чертовски малошумный «Лос-Анджелес» на дистанции 32 километра «взять» было крайне сложно, тем более если он подкрался минимальным ходом или затаился в засаде.

Все произошло на глубине сто метров. А это о многом говорило.

Существует негласный договор «холодной войны» – назначенные глубины маневрирования для американских и советских подводных лодок имеют расхождения, чтобы не допускать столкновений.

– Товарищ контр-адмирал, – докладывал командующему командир «дизелюхи». Его срочно доставили катером на флагманский крейсер, и он стоял мокрый, растрепанный, виноватый, – сто метров это «наша» глубина. Он точно полез под слой скачка, а у нас тревога – акустик словил пуск торпеды. И тут удар! Мы думали – торпеда! Но скрежет борт о борт ни с чем не спутаешь!

– Пилоты Ка-25 докладывали о читаемых буями шумах торпед… тем не менее неподтвержденных, так как попаданий по кораблям не было, – Анохин был недовольный, несговорчивый, неудовлетворенный. В первую очередь работой ПВО – один «гарпун» все же прорвался в расположение ордера: – А если бы ракет было больше?

– Если бы было больше, не было бы так обидно, – оправдывался за всех начальник штаба.

А тут еще и это – потерянная подлодка. Главное теперь – что с ней делать? Глубина залегания крайне мала и если самим ее не поднять, то это проделают американцы!

– Что, по-вашему, случилось с субмариной противника?

– В аварийной ситуации трудно было что-то разобрать, по словам акустика…

– Знаю, – перебив, так и не дослушав, махнул рукой, злой как черт.

«Американец» после столкновения набрал скорость (так на «Полиноме» смогли считать характер шумов «Лос-Анджелеса»), быстро покидая место. И скорей всего скользнул на глубину, отмеченного на картах желоба Нансей[160], затаившись. Ни искать, ни выкуривать его, конечно, не собирались.

Эскадра уходила на прежних шестнадцати узлах.

В месте гибели Б-143 остались два эсминца. Водолазы все еще надеялись что-то отыскать… хотя бы тела.

Командующий ждал результатов атаки «Ретивого».

Там…

* * *

Там дело было не столь легкое.

Первыми на «место» дотарахтел, конечно, противолодочный «камов». Было искушение прихватить на подвеску вертолета «стрижа»[161], но Ка-25 забили по завязку гидроакустическими средствами – буями и простыми глубинными бомбами.

Штабные специалисты на флагмане сделали расчеты и выводы, определив наиболее вероятное место следования американской ПЛ. Одной. У предполагаемой «второй» был слишком широкий курсовой выбор – большая площадь поиска уменьшала шансы обнаружения и поражения цели. Ко всему, отверни эта дальняя субмарина на западные румбы, до нее просто не дотягивался бы комплекс «Метель». Да и… за двумя зайцами погонишься…

Прибыв в квадрат поиска, Ка-25 набросал буев и даже зафиксировал шумы винтов ПЛ – «американец» действительно спешил убраться из территориальных вод Тайваня.

Пилоты коротким шифром скинули на СКР более точную координатную привязку.

«Ретивый» уже вышел на исходный рубеж и немедленно отстрелялся.

Принцип работы противолодочного комплекса «Метель» – доставка ракетой торпеды в заданную точку. С максимальной дистанцией 50 километров.

Через две минуты пилоты «камова» увидели четыре парашютика – отделившись от носителей, торпеды мягко упали в волны, уходя в режим подводного поиска.

С винтокрылой машины по готовности размотали опустив гидроакустическую антенну, зависнув над морем, навострив «уши».

А под водой оказалось очень шумно: нарезали циркуляции торпеды, «американец» предположительно выпустил имитатор… и не один, сам предприняв ряд уклонений и маневров.

Поочередно с длительными паузами подорвались торпеды, туда же скинул глубинные бомбы и «камов».

И всё… тишина.

* * *

Уже давно улетел Ту-16. Ушел и вертолет.

Примерно через полтора часа в миле, в стороне на поверхности воды забурлило, «рожая» примятую от гидроудара черную рубку, затем с заметным дифферентом на корму показался и весь корпус подводной лодки.

Специалист бы опознал в ней американский «Стерджен».

На спину субмарины выползли фигурки – изучать, осматривать повреждения.